“Покровский вестник” № 1-2, январь-февраль 2017
Материал подготовила Оксана Орлова
На фото герб роду Квиток
«Царице моя преблагая, надежно моя Богородице, приятилище сирых и странных предстательнице, скорбящих радосте, обидимых покровительнице! Зриши мою беду, зриши мою скорбь, помози ми яко немощну, окорми мя яко странна. Молитву мою прими убогую, помоги сыну моему. К Тебе, преблагая, припадаю, как мать у матери прошу помощи Твоей, умоли Сына Твоего помиловать меня и даровать Гришеньке нашему исцеление от слепоты», – возможно, в такой безмолвной молитве плакала на коленях у иконы Богородицы статная женщина. Рядом с ней стоял щупленький пятилетний мальчик; видно было, что он больше прислушивается, ориентируясь в пространстве, чем полагается на свое зрение. Обычно так себя ведут незрячие люди. Недуг ребенка привел эту женщину в монастырь к чудотворной святыне – Озерянской иконе Божией Матери. Душа кричала, сердце разрывалось от горя за свое дитя у бедной матери.
Вдруг она слышит: «Мамочка, а что это за образ?». «Да разве ж тебе видно?» – вскрикнула женщина. «Да, мне рассвело!» – ответил малыш. И уже в радостной, благодарственной молитве припала женщина к чудотворному образу. Этой женщиной была Мария Васильевна Квитка, а дитям – ее младший сын Гриша, будущий известный украинский писатель и общественный деятель Харькова Григорий Федорович Квитка-Основьяненко.
Григорий Федорович был самым младшим в семье. С первых дней жизни он оказался ребенком «вялым и худосочным». Быстро появились у него признаки сильной золотухи. Эта болезнь настолько развилась в малыше, что он потерял зрение и до пятилетнего возраста оставался слепым. Исцеление его произошло во время его поездки с матерью на богомолье к известной святыне Слобожанщины – чудотворной Озерянской иконе Божией Матери.
К моменту чудесного события икона, скорее всего, находилась в Куряжском Спасо-Преображенском монастыре, так как известно, что Мария Васильевна после молитвенного прошения перед иконой омыла глаза младшего сына водой из источника святого Онуфрия, который находится на территории монастыря.
Этот случай оставил глубокий след в душе ребенка и впоследствии, вместе с другими событиями, особенно в результате семейных примеров, вызвал достаточно значимое событие в жизни Основьяненко, а именно – поступление его в монастырь в возрасте двадцати трех лет.
Мама будущего писателя, Мария Васильевна, имея характер волевой и гордый, будучи хорошо образованной, была очень набожной. Уже на склоне лет она подала прошение епископу Слободско-Украинскому и Харьковскому Аполлосу Терешкевичу об обустройстве в ее доме церкви во имя Покрова Пресвятой Богородицы в связи с тем, что она по слабости здоровья не может посещать приходской храм, но «по христианской обязанности имеет желание для спасения души и поминовения мужа слушать божественную службу». Эта церковь просуществовала почти тридцать лет. Вообще род Квиток славился своей набожностью. Достаточно вспомнить хотя бы то, что бабушка писателя, жена Ивана Григорьевича Квитки, Прасковья Андреевна Горленко, приходилась родной сестрой выдающемуся церковному деятелю, проповеднику и поэту, автору драмыморалите «Война семи спасительных добродетелей с семью грехами смертными» святителю Иоасафу Белгородскому. Горленко был воспитанником КиевоМогилянской академии, после окончания которой здесь же и преподавал. Потом стал настоятелем знаменитого Лубенского Мгарского Спасо-Преображенского монастыря, по прошествии некоторого времени по воле императрицы Елизаветы Петровны стал наместником Троице-Сергиевой лавры, и наконец – епископом огромной Белгородской и Обоянской епархии, в которой было более тысячи приходов.
Во время своего архипастырства Горленко часто гостил у своей сестры, которая жила в доме своего мужа Ивана Григорьевича Квитки и была бабушкой писателя. Именно сестре Иоасаф Горленко незадолго до смерти признался, что суровые аскетические подвиги юности подорвали его здоровье и не дают возможности спокойно дожить свой век.
Любимым племянником святителя Иоасафа был сын сестры и родной дядя Квитки-Основьяненко Николай, который постригся в монахи под именем Наркисс, а через восемнадцать лет стал настоятелем Куряжского монастыря и немало сделал для процветания этой обители. А еще он оставил интереснейшие «келейные записки» про святителя Иоасафа. Последние три года жизни Наркисс числился «на покое» в Харьковском Покровском монастыре, а жил на Основе, в доме семьи Квиток. Очевидно, именно в это время он не раз общался с будущим писателем, произведя на его мировоззрение заметное влияние. Именно здесь, на Основе, Наркисс Квитка и умер, и был похоронен под алтарем приходской церкви. Родные тетки Григория Федоровича – Мария, которая постриглась в монахини после смерти своего мужа, и Феодосия – были игумениями Хорошевского Воскресенского монастыря. Вступая в эту обитель, они, как свидетельствовал Квитка-Основьяненко, «приносили с собой значительные средства», в виду чего Хорошевский монастырь был «благоподобно устроен».
Определенную роль могла сыграть тут и моральная наука Григория Сковороды, этого настоящего «монаха в миру», с которым Квитка не раз виделся в отцовском доме на Основе. «Это была необыкновенная личность, – написал один из биографов Сковороды, – необыкновенны были его жизнь и проповедь. Пробуждение людей от нравственной спячки, воспитанию в них нравственного самосознания и духовному облагораживанию их он посвятил всю свою жизнь». Все считали за честь принять его у себя и подольше задержать. Говорят, что сам писатель любил рассказывать о своем знакомстве со странствующим философом.
На Основьяненко оказывал сильное влияние еще и другой пример: посвященный в монашество друг отца, артиллерии поручик Белевцов, пребывавший под именем Палладия, настоятелем Курского монастыря.
Такие примеры наполняли жизнь тихой семьи в Основе, когда мальчик, исцеленный от расстройства зрения, в пятилетнем возрасте стал присматриваться и прислушиваться к окружению. Склонный к молитве и уединению, Основьяненко на двенадцатом году жизни проявил непременное желание вступить в монастырь. Но, впрочем, до четырнадцатилетнего возраста, по неотступным просьбам отца и матери, оставался в родительском доме на Основе. Затем он был назначен на военную службу, как было принято у детей дворян того времени. На самом деле он нигде не служил, назначения были формальными, он только числился на службе в разных официальных бумагах.
В девятнадцать лет Григорий оставляет военную службу навсегда и именно тогда, возможно, впервые серьезно, выказывает свое намерение принять монашеский постриг. Домашняя жизнь, среди воспоминаний смутного и болезненного детства, снова произвела на него сильное влияние. Примеры семейства и тогдашнего времени захватили его душу, и без того настроенную на уединение. Он достиг желанной цели и на двадцать третьем году жизни, после женитьбы старшего брата, поступил послушником в Куряжский монастырь, где и оставался с перерывами (когда переселился гостить в Основу) около четырех лет.
Как бы ни хотел молодой послушник остаться в монастыре и принять постриг, слабое здоровье и родительские уговоры заставили Григория Федоровича изменить свои жизненные планы. Основьяненко, идя за своими убеждениями, снова отдал свои силы миру, трудам и хлопотам о пользе близких, на пользу отечества и родной литературы.
Вскоре после возвращения Квитки из Куряжа прихожане церкви Рождества св. Иоанна Предтечи, которую построил отец писателя, выбрали его церковным старостой. Наверно, эта должность была ему по душе, ибо на ней он пребывал четыре трехлетних срока подряд. Он приходил на службу каждое воскресенье и на каждый праздник, пел на клиросе. За это время КвиткаОсновьяненко собрал для своей церкви 30 315 рублей ассигнациями. Его труды на пользу храма не прошли мимо внимания церковного начальства. Преосвященный владыка Христофор Сулима наградил Квитку похвальной грамотой, а через восемь лет, по представлению уже архиепископа Павла Саббатовского, он был награжден золотой медалью – в ту пору редкое отличие. До конца жизни в его комнате стоял аналой с молитвословом и постоянно горела лампадка.
По возвращении домой из монастыря очень скоро здоровье его полностью поправилось, он окреп и – хотя вскоре, готовя домашний фейерверк, от порохового взрыва опалил себе лицо и глаза, из-за чего остался на всю жизнь с синеватыми пятнами на лбу и потерял левый глаз, – начал появляться в обществе.
Впечатления достойной жизни в монастыре, в прекрасной, живописной местности, в уединении и молитве, надолго остались в душе КвиткиОсновьяненко и всю жизнь откликались в лучших его произведениях. Сюда относятся преимущественная часть элегических повестей Основьяненко, где добрые, свежие, наполненные любовью личности его простонародных героев и героинь согреты этой чистосердечной, прямой религиозностью, – такие как его известные повести: «Маруся», «Божi дiти», «Сердешна Оксана», «Ганнуся». Кроме отдельных мест в повестях есть и статьи чисто церковноисторического содержания, такие как: «Короткий виклад життя преосвященика Йосафа Бєлгородського», и рассказ «Про святу мученицю Олександру-царицю». Людям, которые хорошо знали Квитку-Основьяненко, прежде всего бросалась в глаза его «духовная ученость», в частности то, что он прекрасно разбирался в церковных книгах, а имея феноменальную память, знал не только «обычную службу Божию, а даже немало праздничных канонов».
Кроме того, он очень любил историю. Недаром в своих произведениях Квитка-Основьяненко с изрядным знанием дела воспроизводит старинный украинский быт, живо пересказывает слободские легенды времен колонизации края, вспоминает немало памяток украинской книжной старины, например, «Киево-Печерский патерик», «Книгу житий» Дмитрия Туптала, акафист святой великомученице Варваре, духовные песни Сковороды.
29 ноября 2016 года мы отмечали 238 лет со дня рождения нашего выдающегося земляка Григория Федоровича Квитки-Основьяненко (18 ст. с./29 н. с. ноября 1778г. – 8/20 августа 1843 г.). Творчество Григория Федоровича играло значительную роль в развитии украинской литературы начала 19 века. Квитка обогатил новыми жанрами украинскую литературу: ввел юмористическую и сентиментальную повесть, юмористические рассказы, сентиментальную драму и «нравственносатирическую» комедию. Своим творчеством он немало послужил развитию литературного языка, доказав произведениями, что украинским языком можно не только смеяться с «дурного» мужика, но и писать «серйозні» сентиментальные повести.
Кроме творческого вклада личность Г.Ф. Квитки-Основьяненко имеет и историческое значение. Оно состоит в том, что Григорий Федорович был и общественным деятелем Харькова. Всякое общественное начинание находило в нем горячую поддержку. Григорий Федорович стал издавать первый харьковский журнал «Украинский вестник», был первым директором харьковского театра. Его же усилиями в Харькове открыты кадетский корпус, переведенный потом в Полтаву, и публичная библиотека при университете. Одно время был предводителем дворян Харьковского уезда.
На фото дом Григория Федоровича Квитки-Основьяненко в Харькове
Г.Ф. Квитка-Основьяненко был инициатором и одним из руководителей харьковского «Товарищества благотворительности», которое занималось, в первую очередь, женским образованием. Благодаря «товариществу» и инициативе Квитки-Основьяненко был создан «Харьковский институт благородных барышень Товарищества благотворительности». К сожалению, брак с любимой женщиной Анной Григорьевной Вульф оказался бездетным, и большую часть своего состояния Григорий Федорович тратил на благотворительное заведение для девочек. Он был избран совестливым судьей в Харькове и пребывал на этом посту девять лет.
Незадолго до смерти Квитка был избран председателем Харьковской палаты уголовного суда и на третьем году исполнения этой последней должности он умер. До последних дней рядом с ним была его жена Анна Григорьевна, которую он уважал и нежно любил, посвящал ей свои произведения, неоднократно называл «собственным ценсором«, первейшим критиком, считался с ее замечаниями и советами.
Изучая биографию писателя и его творчества мы видим, что Григорий Федорович Квитка-Основьяненко всю свою жизнь следовал евангельской притче о талантах. Он в полной мере приумножил те таланты, которые даровал ему Господь. Показал пример жизни христианина, живущего в миру и исполняющего правила церковной жизни.
Всей своей жизнью Григорий Федорович показал пример жизни человека искренне верующего и благодарного Господу за Его милости и любовь Его. Чем спасается человек? Кроме веры, терпения и молитвы, он спасается помощью своему ближнему. Мы видим, сколько бескорыстного добра было сделано Григорием Федоровичем своим соотечественникам.
«”И дела их идут вслед за ними” (Откр. 14:13) – говорит Откровение об уходящих из этого мира людях, – писал архиепископ Иоанн Шаховской. Умрут все выражения, все формы помощи, которую мы оказывали в мире, но сама помощь, само участие наше к жизни других – останется. Останется от всех наших добрых дел самое главное: свет сердца, решение жертвы, самоограничение человека, вера в добро от Бога идущее, жалость к другому человеку, – дух милосердия и чувство ответственности своей в мире…»
Материал подготовила Оксана Орлова
Куряжский монастырь, фото до 1917 года