Оксана Костенко
Оленька росла девочкой веселой, резвой и как это часто случается не очень послушной. Папу и маму она еще вынуждена была слушаться потому, что ее ставили в угол. Ну а когда Олю отвозили к бабушке, тогда она менялась будто легкий ветерок. Бабушка Маша очень любила свою внучку, ходила с нею гулять в парк слушать пение птиц и на луг собирать цветы. Рассказывала интересные истории. Оленьке было очень интересно с бабушкой, но у бабушки было много работы по дому, и девочка часто играла сама.
Вот когда оставалась без присмотра, Оля шалила, и часто ее баловство приносило вред. Она знала, что бабушка не будет ставить в угол. Оля была резвым и живым ребенком, от этого часто случались неприятности – или набьет синяк, или что-то перевернет, хуже всего, когда что-то разбивалось. Это не утаить. Но она не боялась, ибо знала, что ей «ничего не будет».
Когда надо было есть кашу, или мыться перед сном, Оля и плакала, и вредничала, притворяясь больной. Она очень не любила сладкой каши и терпеть не могла, когда ее мыли мочалкой. Бабушка терпеливо относилась ко всем капризам внучки и никогда не рассказывала родителям о ее поведении.
Наконец нашей Оле исполнилось семь лет. К концу лета приехала мама, забрала ее в город. И 1 сентября она пошла в школу, в первый класс. Много нового и интересного узнала девочка, познакомилась с одноклассниками, нашла новых друзей. В школьной жизни все было хорошо, кроме одного – нужно было смирно сидеть на уроке, не бегать на переменке и слушаться учительницу. Для девочки это было настоящим испытанием. Училась она хорошо, но за плохое поведение учительница каждую неделю записывала замечание в дневник. Так было до тех пор, пока в класс не пришел священник. Он рассказал детям о Церкви, об Иисусе Христе, об исповеди и Причастии. Подарил детям иконки Богородицы и пригласил в воскресенье после Литургии на урок Закона Божьего.
Бабушка Маша иногда ходила в церковь, но непоседливую девочку никогда не брала с собой. А родители в церковь ходили только на Пасху святить красивую корзинку с вкусными куличиками. Вот девочка ничего и не знала о церкви, о Боге и, тем более, о грехе. Молиться тоже ее никто не научил.
– Мама, можно я буду ходить с другими детьми по воскресеньям в храм на занятия? – попросила Оленька после школы, – там будут рассказывать о Боге и Его Жизни!
– Деточка моя дорогая, да ты едва выдерживаешь школьные уроки – удивилась мама, – да и не любишь аккуратно одеваться, а в храм в джинсах девочкам ходить нельзя.
– Мамочка, я буду послушной, и даже надену платьице, и косички дам заплести, только разреши пойти с девочками на занятия! – просила Оля.
И мама согласилась. В воскресенье утром за ней зашли девочки и мальчики из класса и все вместе пошли в дом, который стоит возле храма. Там в большой комнате устроили класс для воскресной детской школы. В этом классе не было доски и парт, а детей посадили за обычные столы. На стенах висели большие иконы, одна из них показалась знакомой.
Вошел священник и сказал детям, что любое дело нужно начинать с молитвы. Все встали и хором прочитали «Отче наш» и «Царю небесный». Оленьке было стыдно, она не знала этих молитв, но когда оглянулась, то увидела, что таких детей много.
Отец Иоанн, так звали батюшку, спросил детей, ходят ли они в храм на службу, исповедуются ли и причащаются. Девочка не знала, что это такое и не знала что отвечать.
– Исповедь нам нужна, чтоб очистить душу. Тело свое мы моем каждый день, а душа тоже требует омовения, – говорил отец Иоанн, – а чтоб вы понимали, что такое грех, мы будем изучать Заповеди Господни…
Всю зиму и осень приходили дети на занятия воскресной школы. За это время они изучили Десять Заповедей Божиих и грехи, которые их нарушают. Пришло время Великого Поста, отец Иоанн сказал детям, что нужно готовиться к исповеди и Причастию. Дети тихо заволновались. Каждый стал вспоминать свои плохие поступки. Оленька притихла больше других. Вспомнила, как терзала бабушкиного кота, как не хотела пасти козу, ленилась убирать свою постель и еще многое другое. Больше всего угнетало Олю то, что она никогда не просила ни у кого прощения.
Отец Иоанн объяснял, что Иисус Христос говорил, чтоб мы относились к людям так, как хотим, чтоб относились к нам. Ох, как неприятно было слышать эти слова. Оленька представила, как капризничает бабушка, топает ногами и визжит в ванной. Было смешно и не очень красиво. А еще представила, как отнимают у нее скакалку, как делала это сама; как дразнят ее дети со двора, потому, что любила подразнить других.
Вспомнила, как поломала чужую куклу. Это же все ее грехи… Как же она пойдет к Причастию, если у нее столько грехов? Нужно помириться с соседской Наташей, у которой одолжила прочитать книжку и потеряла ее. Наташа до сих пор сердится.
– Нет! Так больше нельзя. Нужно что-то делать, – думала наша Оленька. – Ой, горе мое, – вспомнила она, – я же обманула учительницу, когда сказала, что забыла тетрадь по рисованию, а на самом деле не выполнила домашнего задания! Как же теперь признаться? Стыдно!
По детской щеке прокатилась слеза. Так раздумывая, Оленька не заметила, что отец Иоанн наблюдает за ней. После окончания занятий он попросил девочку остаться.
– У тебя какието проблемы, Оля, что-то ты очень печальная? – спросил батюшка.
– Скоро Пасха, а мне нельзя Причащаться, у меня столько грехов, что я их никогда не исправлю, – заплакала она.
– А ты раскаиваешься в них, дорогое дитя? – Ой, каюсь.
Отец Иоанн погладил беленькую головку и сказал, что осознание своего греха это первый шаг к покаянию. А настоящее покаяние – это когда ты больше не повторяешь этого греха. И посоветовал примириться со всеми своими друзьями и родственниками. И готовиться к исповеди.
– Возьми лист бумаги и запиши совершенные грехи. Помни: ничего нельзя утаивать. Если ты нечаянно забудешь какой-то грех, то в следующий раз можно будет исповедовать его. Но если ты «забудешь» этот грех нарочно, то это уже будет новым грехом. Причащаемся мы только после исповеди, а исповедь нужна для очищения души, для того, чтоб через Святое Причастие достойно принять Иисуса Христа. Мы же не приглашаем гостей в неубранный дом? Так как же мы можем принимать Самого Спасителя в неочищенную душу? Как же можно просить Бога о чём-то, если мы оскорбляем Его неискренностью или неправдой на исповеди?
– Нужно признаться папе, что я взяла без разрешения 20 копеек на жвачку, и маме пообещать, что буду помогать по хозяйству, – думала Оленька, когда шла домой.
Дома Оля не захотела смотреть любимые мультики, а села за свой стол и стала что-то внимательно писать. Мама, видя старания дочки, не вмешивалась. Спустя какое-то время девочка встала, подошла к маме и спросила, когда они поедут к бабушке.
– Когда у тебя будут каникулы, – ответила мама.
– Ой, это слишком поздно. Мамочка, у меня к бабушке очень важное дело, которое просто необходимо решить до Пасхи. Давай в следующее воскресенье поедем в село, – попросила девочка. Мама согласилась. Всю неделю Оля записывала в записную книжечку свои грехи. Всю неделю она была послушной, тихой и опрятной. Помирилась с Наташей, нарисовала любимую куклу и призналась учительнице о неправде, даже у соседского кота попросила прощения. Но оставалось самое главное – попросить прощения у дорогой бабушки. Оленька понимала, сколько огорчений доставляла она близким, и от этого ей становилось совсем плохо.
Когда в воскресенье Оленька с мамой и папой приехала в село, бабушка очень обрадовалась и поспешила печь пироги. Девочка быстренько переоделась и стала помогать. Заметив перемену во внучке, бабушка была приятно удивлена.
– Дорогая бабуленька, я была очень нехорошей, прости меня, я больше не буду, – тихонько попросила Оленька, обняв бабушку.
– Знаешь, родненькая, в Господней молитве есть такие слова: И прости нам долги наши яко же и мы прощаем должникам нашим. Конечно, я прощаю тебя, и ты прости меня, внученька, – ласково ответила бабушка.
Когда пироги испеклись и все сели за стол, бабушка повернулась к иконе и перекрестилась. И тут Оленька вспомнила, что такая же икона висит в воскресной школе. Стало легко и радостно на душе…
– Теперь можно ехать домой и сказать батюшке Иоанну, что я уже покаялась, – весело думала девочка.
Еще через неделю, красиво одетая, с мамой и папой наша Оля шла к первой в своей жизни исповеди.
Конец и Богу слава!