Храм Святителя Николая в Калисье (1955–1979)
Какое-то большое горе, какие-то великие трудности вынуждали их идти проселочной дорогой к святителю Николаю.
Больше двадцати лет мы наслаждались безмолвием!
В конце концов, Бог исполнил мое желание потрудиться в учреждении, – рассказал старец Порфирий. – В поликлинике я провел тридцать три года. Но было у меня еще одно сокровенное желание – найти где-нибудь участок земли и построить монастырь. Я искал и, наконец, нашел церковь Святителя Николая в Пендели. Это было подворье Пендельского монастыря.
И вот, однажды я по благодати Божией приехал туда. Церковка была видна издалека. Я подошел к ней и зашел внутрь. Она была умилительной, старинной, с немногими иконами. Во дворе – я увидел несколько маленьких закопченных келий. Начало смеркаться. Я был один. В Афины вернуться было уже невозможно. Я лег спать прямо в церкви.
Скоро послышался характерный удар. Он исходил от стены, которая была у меня над головой. Там висела икона святителя Николая. Удар был от иконы. Я почувствовал, что святой желает, чтобы я поселился здесь.
Будучи монахом, я понимал, что те монахи, которые жили в миру одни, погибали. Тогда привез сюда своих родителей, сестру и племянницу. Там у нас было безмолвие. Жили мы очень хорошо, пускай и в первобытных бытовых условиях. В пустыне мы поселились более чем на двадцать лет. Это была настоящая пустыня. Весь район вокруг Святителя Николая утопал в зелени.
Сосны старые и молодые, платаны, кусты везде, чабрец благоухал на всю округу, из трещин в скалах прорывались цикламены, анемоны и другие дикие цветы, каждый из которых распускался в свое время. Это был рай, такая красота!
Там я хотел построить монастырь, – вспоминал старец Порфирий. – Но Бог этого не позволил.
Церковь Святителя Николая находится недалеко от Пендели, но тогда не было дороги. Нужно было идти пешком или трястись на ослике около часа по труднопроходимой дороге, а потом еще минут двадцать карабкаться по крутой козьей тропке, чтобы оказаться у церкви Святителя Николая, которая была построена на одном из скалистых холмов. Потихоньку мы протоптали тропинку, чтобы было удобнее передвигаться и носить все, что было необходимо для жизни, чего нам не давал огород.
Мне очень понравился огород. Я купил ручной мотоблок, чтобы можно было лучше его обрабатывать. В огороде было все: помидоры, баклажаны, кабачки, лук, чеснок и многое другое. Моей великой любовью были деревья. Радостно было на них смотреть. Я посадил четыреста деревьев: грецкий орех, алычу, груши, яблони, персики, миндаль, фундук, мушмулу, гранатовые деревья. Я очень любил трудиться. Поэтому я всегда говорил, говорю и сейчас: «Трудись как бессмертный и живи как готовый к смерти». То есть будь тебе хоть девяносто лет, сажай ореховые деревья, инжир или маслины. Неужели не будет у тебя прыгать от радости сердце, когда будешь сажать! Даже если кто-нибудь, проходя мимо и думая, что ты устаешь, скажет: «О, несчастный!»
Чтобы деревья не болели, мы окуривали их серой и обрабатывали медным купоросом. С мешком за плечами я приходил из пендельских питомников. Ухаживал за молодыми деревцами. Приходилось нанимать и рабочих, потому что времени у меня было мало: я еще работал в поликлинике. Моим долгом было рано утром уже находиться в церкви Святого Герасима, поэтому в Афины я уезжал с вечера. Но когда кто-нибудь приходил на беседу и мы засиживались допоздна, я уходил от церкви Святителя Николая среди ночи.
Воды для сада у Святителя Николая было предостаточно. Внизу был овраг с источником. В овраге росло много платанов. Там я поставил насос, чтобы он поднимал воду на холм, где я соорудил резервуар, в который собирал воду. Вода к тому же была еще и питьевой. Летом, когда хотелось холодненькой водички, а холодильника у нас не было, я поехал на Эгину и купил там кувшинчик с длинным горлышком, чтобы кувшин сохранял воду холодной.
Еще я разводил на продажу цыплят. Арендовал кусок земли у Пендельского монастыря, напротив обсерватории, и держал там около тысячи кур. Больше было нельзя, потому что земли было мало. У меня была мысль построить монастырь, как я вам говорил, поэтому искал способы заработать деньги.
В Калисье мы были отрезаны от мира, поэтому хотели там, в пустыне, слушать какую-нибудь афинскую радиостанцию, которая транслировала службу или Божественную литургию, а также по временам новости, чтобы знать, что творится в мире, и молиться.
Тогда я решил сделать радиоприемник своего собственного изобретения. Антенну я поместил на сосне, высота которой была пятнадцать метров, а провод прикрепил к стене церкви и обмотал вокруг дикой груши. У этого первобытного радио не было кнопки, чтобы выключить его. Работало оно круглые сутки без перерыва. Но я приглушил звук, чтобы он нам не мешал.
Когда я не был обязан ехать в церковь Святого Герасима, тогда служил у Святителя Николая. Постепенно в церковь начали приходить люди, приходили и на исповедь. Все мы стали одной большой семьей, семьей из Калисьи.
Все прославили Бога об этом чуде!
Время от времени по разным причинам приходили и другие люди, – вспоминал старец Порфирий. – Какое-то большое горе, какие-то трудности вынуждали их идти проселочной дорогой к Святителю Николаю.
Наконец, однажды приходит женщина со своим мужем и четырьмя детками. Люди молодые, женаты недавно, и вначале они не хотели ребенка. Потом решились: «Сделаем». И при первых родах – двойня. Потом вторые роды, и снова двойня. Стало у них четверо детей. Итак, они пришли туда, и молодая женщина, ей было тридцать лет, говорит мне:
– Батюшка, я сильно страдаю, я нездорова… Когда она говорила, я внимательно смотрел на нее,
потом положил руку вниз шеи.
– Здесь, – говорю ей, – чувствуешь уплотнение?
– Да, – говорит она.
– И тебя одолевает печаль, которая уже доводит свое дело до конца. То есть вначале ты ощущаешь какую-то зажатость, а потом к тебе приходит скорбь и ты не можешь даже пальцем пошевелить. Ты еле двигаешься, можешь даже смеяться, но внутри себя ты переживаешь это состояние?
– Да, – подтвердила она.
Итак, я все ей описал прекрасно! Она благодарила. Потом я снова положил ей руку на шею.
– Не думай, – говорю, – что у тебя что-то есть. Ничего этого у тебя нет.
Рука моя лежала там, и вдруг я ей говорю:
– Вот, все у тебя прошло!
Потому что я увидел. Я увидел, что в шее ничего у нее не было.
Она мне говорит:
– Все прошло! Какая радость!
Я сказал ей:
– Встань на колени…
Одну руку я положил на шею, а вторую – на затылок. Я стал творить Иисусову молитву. Она воскликнула:
– Ах!
– Ну, наконец! – Говорю. – Иди, ладно, а то другие ждут….
Они с мужем искренне прославили Господа…
Вот такую историю рассказл старец Порфирий.
Чудесный улов
Сай-Баба (мы сократили эту главу)
Однажды в Ксилокастро ко мне пришли родители человека по имени Костас, – вспоминал старец Порфирий. – Он был последователем Сай-Бабы.
Этот Баба создал новую религию. Люди верят, что он – новый Христос, который пришел в мир, чтобы спасти его и привести к истине. Говорят, что он – «новый бог». Сейчас Сай-Баба жив, он женат, у него жена и двое детей. Внизу фотографии видно много молодых людей, которые следуют за ним. Многие из них образованные.
Как они, образованные люди, попали туда? На другой странице они целуют ему ноги. «Тот Христос – то есть истинный – теперь устарел» – так он говорит им. Он говорит, что теперь иное время. Все изменяется. Это похоже на миф. Может, Сай-Баба сумасшедший. Говорят, что он собрал много денег.
Я вам расскажу и о другом похожем случае
Однажды один капитан третьего ранга повез меня в Оропос, на побережье, – рассказал старец Порфирий. – Мы вышли на волнорез. Там рыбачил один мужчина. Я говорю капитану:
– Пойди-ка принеси мне одну рыбу из тех, что поймал этот человек.
Но рыбак отвечает:
– Корзина пуста. С утра рыбачу, ничего не поймал. Уходите, оставьте меня в покое…
Я ему говорю:
– Закинь удочку в море.
– Уходите! – говорит он огорченно.
Мы собирались уже уходить. Как только рыбак закинул удочку в море, сразу почувствовал, что кто-то клюнул. Он вытянул большую рыбу, трепыхавшуюся на крючке, и стал звать нас:
– Не уходите! Идите сюда, не уходите. Я поймал рыбу!
Капитан сказал:
– Я знаю, батюшка, как это произошло. Это произошло, чтобы я поверил, что вы – Божий, и чтобы в это поверил рыбак. До сих пор я верил в нового Христа – в индийского Сай-Бабу, а теперь верю в истинного.
Мы видели Божественный свет долгое время!
Больше всего времени у меня занимала исповедь, когда я служил у Святителя Николая в Калисе, – рассказал старец Порфирий. – Но, конечно, и для молитвы было много времени, особенно вечером. Я вам об этом кое-что расскажу.
Однажды, было это вечером, мы договорились вдвоем с сестрой пойти помолиться в церковь Святителя Николая. Договорились сначала поужинать и, когда все улягутся, пойти в церковь тайком. Прикрыли дверь и начали молитву. Господи Иисусе Христе… В скором времени нас залил свет, Божественный свет. Мы продолжали: Господи Иисусе Христе… – и чувствовали радость, такую неизреченную радость.
Мы видели Божественный свет долгое время! – Несколько часов…А потом, когда он постепенно ушел, мы продолжили молитву: Господи Иисусе Христе, помилуй мя. Потом вернулись в келию. Мать не спала и ждала нас. Лишь только мы открыли дверь, она говорит:
– Где вы были? Поэтому вы уложили меня спать? Думаете, я вас не видела? Я видела вас из окна. Я видела все. Видела свет, который спустился с неба и вошел в церковь. Я смотрела на него и плакала. Вот, мои глаза, мокрые от слез.
Старушка была расстроена, но, благочестивейшая, она увидела свет, хотя дверь была и заперта. Свет этот наполнил церковь.
В другой раз, – вспоминал старец Порфирий. – мы жили тогда в Пендели, был великий праздник, Пасха или Рождество, не помню, старушка поднялась и говорит:
– Пойду-ка я в храм Святителя Николая. Кажется мне, что лампады там погасли.
Полчаса ей ходьбы туда и столько же на обратную дорогу. Пришла и видит церковь, всю залитую светом, и лампады зажженные.
Святая обитель Преображения в Милеси (1979–1991)
Я хотел, чтобы монастырь был таким прибежищем, куда бы приходили больные и страждущие, где они находили бы утешение, укрепление и исцеление.
Я вынашивал план построить небольшой монастырь
Построить небольшой монастырь – поистине это было моей давней мечтой, – смиренно сказал отец Порфирий.
Причем такой монастырь, чтобы он стал духовной школой, где бы освящались и возделывались души, где бы непрестанно прославлялось имя Божие. Я хотел, чтобы это был такой центр, куда бы приходили больные и страждущие, где они находили бы утешение, укрепление и исцеление.
Когда мы с сестрой и племянницей жили в районе Турковуньи, годами работали за станками. Да, шили футболки. Деньги мы собирали для этой цели. Мы очень экономили на пище, одежде, на всем. Первую недвижимость мы купили на эти деньги. Потом деньги стали приносить и приносят до сих пор прихожане, оценившие этот труд. Стали они принимать и личное участие.
Годами я искал подходящее место. Я никогда не пользовался при приобретении недвижимости услугами посредников. Ездил в разные места. Я хотел, чтобы, с одной стороны, это место было защищено от ветра, а с другой – чтобы там был хороший вид. По своему обычаю, молился Богу, чтобы Он наставил меня. Я хотел, чтобы в этом меня удостоверила сама благодать Божия. Все время творил молитву Господи Иисусе Христе…
И вот, Бог указал мне для постройки обители знакомое место в Милеси, на холме. Один пастух сказал мне, что место это называется Агиа-Сотира. Мне оно понравилось. Я спросил, не продается ли оно.
– Да, – говорит он мне, – оно принадлежит Балоку из Милеси, который переписал это на своих дочерей Елену и Спиридулу. Ты должен пойти к ним.
Тогда я пошел на участок и помолился. У меня было желание узнать, есть ли там вода. Смотрю, есть вода, да еще и неплохая. Это меня сильно обрадовало. Но воду я увидел глубоко под землей и подумал: «Как достать до этой воды?»
Видел воду и в других местах, такую же воду. Ниже, в полутора километрах от вершины холма, вода была не так глубоко. Тогда я решил и там купить участок, пробурить скважину и поднимать воду на тот участок, где будет монастырь. Так при помощи Божественного просвещения я обеспечил монастырь водой.
Потом внимательно осмотрел, можно ли там проложить дорогу, провести свет, телефон. Посмотрел, расположено ли оно на юг, защищено ли от холодного северного ветра, сыро ли там. Я хотел проследить за ходом солнца, чтобы зимой не было таких келий, куда бы солнце не светило.
Месяцами я ходил туда и смотрел, как восходит солнце, где оно в полдень, где на закате, чтобы построить монастырь так, дабы был виден и восход, и закат, чтобы последний луч солнца освещал монастырь. Все эти условия оказались благоприятными, – заметил отец Порфирий. – Я тут же стал оформлять покупку. Мы купили место и стали строить….
Я приложился и отпил воды – духовно…
Прежде всего, мы начали закладывать фундамент и строить без воды, – рассказал старец Порфирий. – Начинать без воды было нелегко. Для этих целей мы сделали большой резервуар, куда помещалось шестьсот сорок кубических метров дождевой воды. Несмотря на это, воды из резервуара нам не хватало, и около пяти-шести лет мы покупали воду в Кифисье. Каждый год тратили много денег на воду. Для поливки деревьев, которые посадили, воду мы покупали. Тогда мы встали перед необходимостью добраться до той воды, которую я видел на участке.
Но нужно было много денег, потому что вода была глубоко под землей, и должен был найтись подходящий человек. Меня волновал этот вопрос. Необходимо было найти выход. Выход нашел Бог. Послушайте, что произошло.
Как-то раз пришел ко мне за советом один мужчина. Христос открыл мне некоторые его семейные дела. Он удивился, пришел в умиление и говорит мне:
– То, о чем ты говоришь, никто, кроме нас с женой, не знает. Это большая тайна. – И в воодушевлении говорит: – Что тебе принести, Геронда?
– Ничего.
– Есть у вас в монастыре вода? – спрашивает.
– Нет, нет воды.
– Тогда я проведу вам воду. У меня есть буровая вышка.
– Сколько это будет стоить? – спрашиваю я.
– Нисколько, – отвечает он. – Я возьму на себя все издержки бурения, привезу насос и все остальное.
– Ну, ладно, хорошо, – говорю я ему, – ты это обещаешь Христу.
И он ушел.
Через несколько дней он привозит установку. Пробурил на глубину тридцати восьми метров, дошел до твердой скальной породы и остановился. Я попросил его, и он привез другую установку, получше, и пробурил до восьмидесяти метров. Воды нет. Снова скальные породы, и бур дальше не шел. В отчаянии он мне говорит:
– Геронда, я не могу найти воду! Уезжаю.
– Ты не должен уезжать, – отвечаю я.
-– Я должен уехать, – повторяет он.
Тогда я, поскольку был уже слеп, попросил сестру, и она провела меня вниз, за тем местом, где бурили, метрах в двадцати пяти, среди сплошных сосен, чтобы меня не видели. Там я помолился, пошел и нашел мысленно поток воды. Мысленно я измерил, как глубоко течет вода. Как-то раз, когда я был моложе, я также нашел воду людям, которые ее искали. И не только нашел, но и мысленно попробовал ее, хороша ли на вкус: соленая она, или сладкая, или солоноватая. Я взял метр и мерил вниз, мысленно, конечно.
Стал мерить: «Один, два, три…» Вода была очень глубоко, поэтому я взял палку и представил, что она равняется десяти метрам, и стал измерять ею, снова мысленно: «Десять, двадцать, тридцать, сорок, пятьдесят, сто…» Я почувствовал великую радость. Я нашел воду, хотя она и была очень глубоко!
Я почувствовал неизреченную радость. Тут же я решил ее попробовать, хороша ли она. Наклонился и мысленно отпил воды. Вода была очень хороша! Радостный и воодушевленный, я возвращаюсь в келию. Потом зову Николу Митаса, так звали того, чья была буровая вышка, и говорю ему:
– Ты пробуришь очень глубоко.
Он отвечает:
– Там будет скала, отец Порфирий , там не будет воды. У меня нет столько труб, я уезжаю!
– Ты не уедешь, – говорю ему, – поезжай, ищи трубы. Я не разрешаю тебе уезжать!
На следующий день он привез трубы и стал бурить глубоко там, где я ему показал. И нашел источник, где полно было воды, хорошей воды, способствующей пищеварению. Он и сам обрадовался. Обрадовались и мы все. Это было благословение Господне, святая вода.
Мы отслужили молебен Преображению Господню, чтобы отблагодарить Господа за великое чудо. Это было чудо Преображения Господня.