Изображение жития святого Иоанна Лествичника; как сделаться полным подражателем святого Иоанна
Нынешнее воскресенье посвящается памяти святого отца нашего Иоанна, писателя «Лествицы». И говорить нечего о том, чего ради так положено во Святой Церкви. Пост святой учрежден не для очищения только нашего, но и для укрепления нас в добре, – не для того только, чтобы полагать доброе начало, но и подвигнуться вперед на пути к совершенству. Так вот, чтоб кто-либо, потрудившись немного в делании добра, совершив несколько подвигов или проведши несколько времени степенную жизнь, не подумал, что он совершил уже все или зашел далеко на пути к совершенству, приводится ныне каждому из нас на память святой Иоанн Лествичник, чтоб, вспомнив о нем, живописали мы в уме своем и его святую «Лествицу» и, ею измерив труды свои, вернее могли определить, что пройдено нами и что осталось еще пройти нам. Чтоб помочь вам в сем деле, лучше бы всего сокращенно описать вам святую «Лествицу» восхождения к богоподобному совершенству. Но думаю, что того же можно достигнуть изображением жития святого Иоанна Лествичника, ибо не писанием только, но и жизнью своею он указует нам лествицу, по которой необходимо должно восходить всем, желающим совершенствоваться в духовном житии. Итак, послушайте.
Жизнеописание святого Иоанна Лествичника коротко, но оно в малом совмещает многое или, лучше сказать, все. Вот как текла жизнь его.
С юных лет возлюбил он Господа и, несмотря на лестные надежды, какие подавали его естественные дарования и обширная ученость, оставив мир, удалился он от своей родины далеко – на Синай, чтоб странничеством освободиться от многих препятствий к жизни духовной и в местности иметь вразумительное указание на то, чего и где искать должно.
Положив, таким образом, доброе начало, он с самого вступления в обитель предает себя вседушно опытному наставнику и поставляет себя в такое состояние, как будто бы душа его не имела ни своего разума, ни своей воли. Подавив в себе чрез то самоуверенность и самоволие, он вскоре избавляется от свойственной людям даровитым кичливости, приобретает небесную простоту и является совершенным в трудах и добродетелях послушничества.
Когда затем наставник его отошел ко Господу, святой Иоанн, горя любовию к большему совершенству, как уже окрепший в добродетелях иночества – и внешних, и внутренних, – исходит на поприще безмолвия. Избрав для сего подвига в пяти поприщах (около одного километра) от храма Господня удобное место, сорок лет проводит на оном уединенное житие в строгом воздержании и подвижничестве, в непрестанной молитве и богомыслии, а паче в слезах, которые составляли для него хлеб день и ночь.
Зато скоро восходит он на высшую степень чистоты и делается сосудом особенных дарований Божиих: прозорливости, дерзновения в молитве и чудотворений. Потом, когда надлежало избирать настоятеля, братия вся единодушно поставила его вождем над собою, как новоявленного какого Моисея, и он, с горы богосозерцания снисшедши, предложил, как богописанные скрижали, свою святую «Лествицу», где изобразил образ совершенного христианского жития, им самим пройденный и благодатию Божиею в сердце его начертанный. Путеводствуя так сих избранных иноков, достигает предела видимого жития и отходит в Горний Иерусалим.
Вот все течение жизни святого. Я не касался подробностей, имея в виду указать только те ступени, по которым восходил он к совершенству в научение нам. И легко всякому заметить, что их было три главнейших: оставление мира со всеми его надеждами, труды послушничества по воле руководителя, затем безмолвие, сделавшее его достойным особых дарований Божиих и богомудрого настоятельствования. Эти степени общи всем святым, просиявшим христианскими совершенствами на земле, как можете сами увериться, прочитав со вниманием житие какого угодно из них. Те же степени надобно пройти и всем нам, если желаем не казаться только, но быть истинными христианами.
Не подумал бы кто: «То жизнь монаха-пустынника, а мы, миряне, живем в сожительстве человеческом: как же приложить его жизнь к нам? Хотя бы и желал кто подражать, но не сможет, ибо мы совсем в других находимся обстоятельствах». Но, братие, не в форме сила. Трех показанных степеней в том виде, как они пройдены святым Иоанном и проходятся всеми немирянами, мы пройти не можем, но можем пройти их так, как они могут быть проходимы в миру и сожительстве с мирянами, в другой форме, но в той же силе. Дадим им прежде всего настоящее название. Отречение от всего, или оставление мира, понятно вам. Послушничество – это жизнь в добрых трудах, не по своей воле, а по указанию другого. Наконец, безмолвие – это стремление быть непрестанно в сердце с Единым Богом, чего когда кто достигнет, начинает являть силы Божии, или особенные дарования. Посмотрите теперь, как это может быть исполнено мирянином и даже исполняется вами.
То, что у святого Иоанна есть оставление мира и удаление в обитель Синайскую, у нас с вами есть оставление греховного и страстного жития и обращение умом и сердцем к богоугождению, ибо мир есть образ страстной греховной жизни, а обитель иноческая – символ добродетельного жития. Кто оставляет грех и полагает намерение жить свято, тот делает то же, что другой оставляющий мир и поступающий в обитель. Если вы в пост сей искренно покаялись и положили не оскорблять более Бога грехами своими, то вы сделались подражателями святого Иоанна, когда он, оставя мир, удалился в обитель Синайскую. Остается вам пребыть в сем намерении и в исполнении требований его, чтоб сделаться подражателями его и во второй степени его восхождения к совершенству.
На второй степени, в обители, святой Иоанн нес труд послушания под руководством своего старца-руководителя. В нашем житейском быту в чем должно состоять сие послушничество? В исполнении заповедей, коими определяется образ жизни каждого из вас как семьянина, как члена гражданского общества и как сына Церкви. Делай то, что повелевают заповеди, и будешь исправный послушник. Слуга ты – исполняй заповеди слуги, отец или мать – исполняй заповеди родительские, сын ты – исполняй заповеди сыновства, судья – исполняй заповеди правосудия, торгующий – торгуй как заповедано. Требует чего гражданское устройство – исполни. И все, что заповедует Святая Церковь, исполняй от мала до велика. Все сие есть спасительное послушничество, когда действуют не по своей воле, а по тому, как предписано. Святой Иоанн имел руководителя. Кто у вас руководители? Пастыри Церкви. Поди, спроси и вразумись всякий раз, и поступи по указанию их. Не свою волю будут они изрекать вам, а заповеди Евангелия и постановления Святой Божией Церкви. Вот кто, таким образом оставя грех, начнет жить в трудах доброделания и исполнения всесторонних заповедей Божиих, под руководством законных пастырей, тот будет подражателем святого Иоанна во второй его степени совершенства.
Как, наконец, подражать ему в безмолвии? Вот как. Посмотрите, что есть безмолвие? Внешне – это есть удаление от всех и пребывание наедине, а внутренне – это есть устранение всякого развлечения мысленного и собрание себя внутрь сердца, чтоб там пребывать неисходно, пред лицем Единого Всевидящего Бога. Внешнее безмолвие не в ваших руках и может быть в житейском быту только случайно, а уединение внутреннее в ваших руках. Его себе и устрояйте, всячески заботясь о том, чтоб сколько можно чаще входить внутрь себя, в свою внутреннюю клеть, и там наедине предстоять Единому Богу. В доме ли вы, на пути, на должности или в храме, напрягайтесь не исходить вниманием из сердца и не отрывайте око ума вашего от лицезрения Божия. И будете уединенники, или безмолвники. Потребность к безмолвному внутрь-пребыванию рождается в душе вследствие добросовестного труда в исполнении заповедей Божиих. Пока страсти и греховные привычки качествуют в сердце, нельзя иметь внутреннего безмолвия: это так по свойству их. Труд доброделания и исполнения заповедей Божиих исторгает из естества нашего страсти и греховные привычки. Тогда рождается позыв быть едино с Господом. И вот, смотрите: те, кои окрепли в добрых делах и расположениях, часто – или во время молитвы дома и в храме, или во время благочестивого размышления и чтения – так входят глубоко внутрь и погружаются в такое безмолвие, что не замечают, как время идет, и, несмотря на труд внешний, например во время молитвы или стояния в храме, не хотели бы прекратить его, чтоб всегда быть в сем блаженном состоянии. Это начатки внутреннего безмолвия, возможного и в семейном быту. Остается продолжать жизнь в том же труде доброделания, всячески заботясь и молясь чаще бывать в сих состояниях и ища, чтоб то, что бывает по временам, стало непрерывным. И будет. Господь не оставит труда любви. Надо только отстранить из жизни все, что может расстраивать сие благонастроение и погашать блаженную теплоту внутреннего безмолвия.
Вот как и из вас каждый может сделаться полным подражателем святого Иоанна. Только, братие, «тако тецыте, да постигнете» (1Кор.9, 24). Восходите «в меру возраста исполнения Христова» (Еф.4, 13). Видите, какой образец! Пред ним все наше – ничто. Что и засматриваться на наши малости. «Задняя убо забывая, в предняя» простирайтесь, «к почести вышняго звания… о Христе Иисусе»(Флп.3, 13–14). Аминь.
2 апреля 1861 года