«Покровский вестник» № 1, январь 2015

«Помяни, человеколюбче Господи, души отшедших рабов твоих, младенцев, кои в утробе православных матерей умерли нечаянно, от случайных деяний, или от трудного рождения, или от некоей неосторожности, или сознательно загубленных и тем не приявших святого крещения!.. а мя, грешную Валентину, совершившую убийство младенцев в утробе моей, прости и не лиши твоего милосердия…»

Горло перехватило, голос осип, по глазам больно полоснуло, помутивши текст молитвы, написанной фиолетовой ручкой на старом порыжевшем листике, очередной раз покрывшемся тяжелыми, крупными каплями…
«Господи, помилуй чад моих, умерших в утробе моей за веру и слезы мои, ради милосердия Твоего, и не лиши их света Твоего Божественного. Аминь…»
Я сидела, уставившись в одну точку на маленьком синем коврике, не обращая внимания на то, как затекли колени, и размазывала по уставшему лицу слезы, заливающие щемящую боль в сердце. Снова и снова, в который раз мысленно возвращалась в то далекое страшное утро 31 декабря две тысячи какого-то года…
Приемное отделение Третьего роддома в цокольном этаже старого корпуса облицовано белой плиткой. Низкие потолки, окрашенные масляной краской неопределенного цвета, на полу старый-престарый линолеум, в
некоторых местах затертый до сквозных дыр. В узкие окна, «сидящие» прямо на асфальте, видны ноги прохожих, быстро снующих над окнами. Слышно, как хрустит снег под их подошвами. Мороз подгоняет кого-то на работу,
на учебу, кого-то за елкой. Новый год должен наступить уже сегодня ночью. С улицы едва слышно доносятся смех и крики счастливой компании: «Мари-и-и-на! Позд-рав-ля-ем, позд-рав-ля-ем..!» Наверное, эта счастливая Марина родила сына или дочку… А здесь, внизу на топчанах, обтянутых синим дерматином, в порядке «живой» очереди под-ходят оформляться на аборт.